Приведенный нами список с названиями форумов и съездов, прошедших в Праге, Париже и других европейских столицах, со всей наглядностью показывает, с одной стороны, ту социальную неоднородность, которой характеризовалось русское зарубежье 20-х годов прошлого столетия, а с другой – политический спектр этой среды. На наш взгляд, в той ситуации, в какой оказались русские эмигранты первой волны, подавляющее большинство из которых отстаивали диаметрально противоположные задачи и цели – (одни, чтобы выжить и обеспечить прожиточный минимум для своей семьи, другие – продолжить борьбу с большевизмом) – сплотиться и консолидировать свои ряды было нереально даже при общем стремлении избежать ассимиляции и сохранить «русскость».
Разобщенность и раздробленность российской эмиграции, крайне низкая степень ее консолидации обуславливались в первую очередь разнородностью ее социального состава, а также мотивацией выезда из России. Настроение русской эмиграции в 20-е годы прошлого столетия передал на страницах первой русской газеты «Русское дело» ее редактор И.Тупиков, который писал: «В настоящий момент эмигрантская колония совершенно лишена какого-либо законного представительства своих интересов. Распыленная по отдельным кружкам и организациям трудового или культурного характера, раздробленная политическими несогласиями […] русская эмиграция, в целом, представляет собой бесформенную массу, с которой сможет легко справиться развязный большевистский комиссар или любой представитель… власти. […] необходимо единение. Если мы пропустим этот момент, мы докажем еще раз нашу проклятую русскую неспособность к организации»[6].
Следует отметить, что аналогичные процессы наблюдались среди русского зарубежья, нашедшего убежище после окончания Гражданской войны в Китае. Генеральный консул СССР в Харбине Мельников 5 сентября 1930 года направил дипломатическому комиссару г. Чжун-Юст ноту с приложением списка русских белогвардейских организаций ОРВП и краткую характеристику их деятельности. В этот список вошли «Русский общевоинский союза», «Общество ревнителей военных знаний», «Военный центр», «Русское национальное объединение по борьбе с III-м Интернационалом», «Дружина русских соколов», «Братство русской правды», «Орден крестоносцев», «Союз национальных синдикатов», «Воткинско-ижевская народная партия», «Беженский комитет», «Трудовая крестьянская партия», «Уссурийское казачье войско», «Группа деятелей атамана Семенова», «Оренбургское казачье войско», «Общество офицеров Германского штаба», «Национальное объединение», «Эмигрантский союз», «Русское студенческое общество», «Союз артиллеристов», «Кружок самообразования и самозащиты», «Отряд мушкетеров», «Волжское объединение», «Камское объединение», «Черное кольцо», «Союз тринадцати», «Союз георгиевских кавалеров», «Союз гвардейских офицеров», «Омское землячество», «Иркутское землячество», «Амурское землячество», «Амурская зарубежная казачья станица», «Офицерский союз амурского казачьего войска», «Зарубежная станица Донского казачьего войска», «Кают-компания», «Группа офицеров», «Рабоче-крестьянская казачья партия» (всего 38 организаций)[7].
Руководители белоэмигрантского движения трезво и объективно оценивали ту ситуацию, которая возникала в белоэмигрантском движении в те годы. Атаман Г.Х. Семенов, отвечая 16 июля 1930 года на вопрос специального корреспондента газеты «Гун-Бао» о положении в рядах русской эмиграции, заметил: «Разбитая на дробные, противоборствующие группировки эмиграция, едва ли может быть полностью объединена и оздоровлена. Я лично приветствовал бы, если бы ее руководители, по крайней мере, не мешали бы, в том случае, если бы удалось выявить, то или иное антикоммунистическое усилие.
Закоснев в старых отживших свой век формах, они пытаются руководить живым делом без учета и сил и реальной обстановки. Очевидно, что я говорю здесь не о рядовом эмигранте, принадлежащем в основной своей массе к сельскому классу и связанному органически с господствующими в России настроями»[8].
Однако на этом попытки русских эмигрантов консолидироваться и объединить свои ряды не завершились. В апреле 1926 года в Париже состоялся Российский зарубежный съезд, в котором участвовали около 400 представителей русских диаспор из 26 стран. Он стал одним из центральных моментов общественно-политической жизни эмиграции, на котором была предпринята попытка не только консолидировать ряды российских соотечественников за рубежом, но и сформировать исполнительный орган по делам беженцев из России. Как писал А.И. Солженицын, эта была «попытка ощутить себя не распыленной диаспорой, а единой Зарубежной Россией и, может быть, создать постоянно действующий центр эмиграции – стать действенной, а не прозябающей силой»[9]. Нельзя также не отметить, что это событие, ставшее важнейшей вехой в истории русского зарубежья, до недавнего времени не находило должного освещения в российской научной и общественно-политической литературе.
Другое по теме:
Малое государство
«Как можно меньше государства» всегда было лозунгом классического либерализма с его озабоченностью тем, чтобы индивид располагал самой широкой мерой свободы. Традиция своими корнями уходит в теорию общественного договора, хотя при этом и ...
Государственная политика в области содействия занятости населения
Государство проводит политику содействия реализации прав граждан на полную, продуктивную и свободно избранную занятость. Она направлена на развитие трудовых ресурсов, повышение их мобильности, защиту национального рынка труда. Государство ...
Структура политической системы.
Поскольку политическая система - это сложное, иерархическое образование, постольку неизбежно встает вопрос о ее подсистемах и структурных элементах. Отвечая на него, Г.Алмонд, в частности, выделяет в качестве таких подсистем " .Три ...