Во-вторых, с точки зрения Вебера, легальность сама по себе не может служить мобилизующим моментом, т.е. давать дополнительный импульс поведению индивидов. В современном (демократическом западном) обществе массы верят в рациональную обоснованность политического порядка. Однако конкретный выбор требует эмоций, он совершается отнюдь не по идеальному типу целевой рациональности. Реальное функционирование политики как предприятия предполагает эмоциональную мобилизацию масс на поддержку харизматического вождя. В последнем случае можно говорить об аффективном политическом действовании, прерывающем течение повседневности [4]. Харизма позволяет, хотя бы на относительно короткое время, мобилизовать людей для совершения политических действий, выходящих за рамки их рутинных занятий (выборы, референдумы и т.п.), но и требующих более сильного импульса, чем его могут дать привычка, традиция или рациональное убеждение.
В социологии нет общей позиции как в отношении веберовской концепции харизмы, так и относительно возможности использования данного понятия для анализа современных политических процессов. Представление о неадекватности понятия харизмы, в первую очередь, стало реакцией на его повсеместное некритическое употребление. Скептическому отношению способствовало и двойственное понимание Вебером проблемы харизмы, "многоуровневость" понятия.
В "религиозном" подходе к харизме (К. Фридрих, Д. Эммет) критикуется, с одной стороны, расширение, выведение изначально теологического понятия за пределы сферы религии, с другой - безразличие к вопросам духовности и моральности лидерства. В итоге либо аргументируется тезис об абсолютной несовместимости сфер религии и политики и, соответственно, утверждается невозможность политической харизмы, либо использование категории харизмы при анализе политических процессов допускается лишь к ограниченному кругу "духовных" политиков (например, М. Ганди). В последнем случае подлинные харизматики в сфере политики также рассматриваются в высшей степени моральными и религиозными. Харизматический политик предстает обладающим особой "вдохновляющей" способностью и благодаря своим духовным качествам мобилизует людей на экстраординарные усилия. Далее, побудительным мотивом харизматического политика выступает стремление "разбудить" мораль других людей, а не желание стать объектом слепого послушания и преданности. Таким образом, в религиозном подходе стремятся придерживаться узкого значения понятия "харизма". Однако если группа мыслимых вождей-харизматиков настолько мала, то закономерен вопрос о полезности данного понятия для социологии.
Принимая основные положения веберовской концепции харизмы, ряд исследователей обращает внимание на необходимость ее модификации в связи с принципиальными изменениями современного политического пространства и современного мира в целом. Так, К. Лёвенштейн [5] полагает, что харизматическое лидерство зависит от широко распространенной веры в экстраординарные и сверхъестественные способности, тогда как в современном рациональном обществе подобные верования практически исчезли, отсюда харизма возможна лишь в "ранние эпохи", а также в обществах, продолжающих оставаться несовременными в указанном смысле слова. Исходя из того, что Вебер не мог знать о революции массового общества, массовой политики и т.п., делают вывод, что его концепция мало применима для анализа современной политики, которая качественно отлична от описываемого им "века площадей и митингов". Другими словами, место истинных харизматических политиков заняли псевдохаризматики, манипуляторы современных массовых коммуникаций.
Существует и другая линия рассуждения, в которой краеугольным камнем аргументации выступает несовместимость "истинной" харизмы с сущностью современного общества. При этом акцентируются три черты харизмы: ее иррациональность, революционность и личностная природа. Предполагается, что изменения в социальных и политических структурах обусловили минимальные шансы или даже практическую невозможность появления истинной формы харизмы в современном обществе (рациональном, безличном, бюрократическом, массовом и т.п.). Преобладающей тенденцией становится создание бюрократическими структурами харизматического лидера, изначально лишенного качеств харизматика. Р. Глассман пишет о "сфабрикованной харизме" [6], а Й. Бенсман и М. Гайвант предлагают ввести понятие "псевдохаризма" [7].
Другое по теме:
Иные институты непосредственной демократии
Законодательство РФ о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях основывается на положениях Конституции РФ, общепризнанных принципах и нормах международного права, международных договорах РФ и включает в Федеральный зак ...
Виды республик
- парламентарная- состав правительства формирует только парламент и оно подчинено только ему (ФРГ, Италия и др.);
- президентская- глава государства (президент) самостоятельно (иногда с последующим одобрением верхней палаты парламента) ф ...
Вывод
Власть –
способность и возможность оказывать актуальное или потенциальное воздействие на людей с целью изменения поведения последних. В структуре власти - её властитель и подвластные, источник (ресурсы) и механизм властвования. Власть им ...